Введение. В современном историко-фантастическом романе «The Senility of Vladimir P» воссоздается типичный образ «маленького человека» и конструируется узнаваемый западным реципиентом миф о России, представляющий собой многослойную систему стереотипов.
Цель – охарактеризовать стереотипный образ русского «маленького человека» в современном британском романе и определить, какую функцию он играет в метамифе о России как иной среде.
Материал и методы. В качестве основной выбрана методология компаративистики, в частности имагологии, междисциплинарная природа которой позволяет изучать образ «Иного» в общественном, культурном и литературном сознании другой страны, в частности Великобритании, на интертекстуальном, контекстуальном и непосредственно текстовом уровнях, используя понятие стереотипов (по Й. Леерссену), на материале романа М. Хонига «Слабоумие Владимира П.».
Результаты и обсуждение. Под скандальным заголовком автор предлагает нам повествование о жизни в России через призму темы «маленького человека». Главный герой – Николай Шереметьев не склонен к рефлексии, не видит мерзостей жизни до момента возникновения ситуации утраты: ареста племянника. С этого момента повествование набирает обороты, меняется его характер: действительность приобретает все больше гротескных черт, а читатель становится свидетелем болезненной трансформации Шереметьева, «маленького человека», последнего честного человека в России, который идет на сделку с совестью и начинает действовать в рамках англо-саксонской традиции. Образ «другого» подается Хонигом именно с перспективы англосаксонской традиции, деятельностной, в которой на самом деле выписаны и все остальные персонажи: русские только по антуражу и соответствующие западному стереотипу, но при этом зараженные западным индивидуализмом. Персонажи романа классифицированы по типам в зависимости от модели поведения и протипа.
Заключение. М. Хониг выстраивает гротескный, абсурдистский образ России середины XXI в. Персонажи-этнотипы действуют в условных ситуациях, не претендуя на психологизм изображения и раскрытие характеров, потому что должны создать максимально полную, всеохватную картину российской действительности, отразить русские национальные черты такими, какими они вписаны в привычный для британцев миф о России. Этнотип граждан России середины XXI в. Хониг конструирует из: 1) традиционного для русской литературы образа маленького человека (Николай Шереметьев) и его окружения; 2) медийного образа российских чиновников высшего эшелона власти, сформированного преимущественно западными СМИ и российскими либеральными СМИ; 3) утрированного и схематичного образа типичного русского, фигурировавшего в западном кино конца ХХ в. Перед нами конфликт не только разных жизненных установок, но противопоставление русского и английского (шире – англо-саксонского) миров на культурно-цивилизационном уровне. Роман Хонига – пример вторичной актуализации, когда сконструированный под воздействием медиа художественный текст начинает восприниматься в качестве образца non-fiction, становясь своеобразным симулякром реальности.Introduction. In the modern novel “The Senility of Vladimir P” a typical image of a “small man” is created and the myth of Russia as a multi-layered system of stereotypes recognizable by the Western recipient is constructed. The purpose of the study is to characterize the stereotypical image of the Russian “small man” in the modern British novel and to determine its functions in the meta-myth of Russia.
Material and methods. The methodology of comparative studies, in particular, imagology is used as its the interdisciplinary nature allows one to study the image of the “Other” in the social, cultural and literary consciousness of another country at intertextual, contextual and textual levels upon the concept of stereotypes (according to J. Leerssen). “The Senility of Vladimir P” by M. Honig is a material for research.
Results and discussion. Under a scandalous headline, the author offers us a story about life in Russia through the prism of the theme of “small man”. The main character, Nikolay Sheremetyev, is not inclined to reflection until the situation of loss appears and his beloved nephew is arrested. From this moment on, the narrative is gaining momentum, the main character is changing: reality acquires more and more grotesque features, and reader witnesses painful transformation of Sheremetyev, the “small man”, the last honest person in Russia, who makes a deal with his conscience and begins to act within the framework of English-Saxon tradition. The image of the “Other” is presented by Honig precisely from the perspective of the Anglo-Saxon tradition in which all the other characters are actually written out: Russians only by entourage and consistent with the Western stereotype, but infected with Western individualism. The characters of the novel are classified by type depending on the model of behavior and prototype.
Conclusion. M. Honig builds a grotesque, absurd image of Russia in the middle of the XXI century. Ethnotype characters act in conditional situations without author pretending to psychologize the image and reveal characters, because they must create the most complete, comprehensive picture of Russian reality, reflect Russian national features as they fit into the British myth of Russia that is familiar to the British. Honig constructs the ethnotype of Russian citizens of the mid-XXIst century from 1) the image of a small man (Nikolai Sheremetyev), traditional for Russian literature; 2) the media image of Russian elite formed mainly by Western media and Russian liberal media; 3) an exaggerated and schematic image of a typical Russian, featured in Western cinema of the late twentieth century. Before us there is a conflict not only of different attitudes, but the opposition of the Russian and English (more broadly Anglo- Saxon) worlds at the cultural and civilizational level. Honig’s novel is an example of secondary actualization, when a fiction text constructed under the influence of the media begins to be perceived as a non-fiction model, becoming a kind of simulacrum of reality.
Mundos possíveis entre a ficção e a não-ficção: aproximações à realidade televisiva