DIALECTICS OF A MYTH AS ACADEMICIAN A. VESELOVSKY’S METHOD OF STUDYING EVOLUTION AND GENESIS OF ART FORMS

В статье анализируются методологические взгляды на миф выдающегося русского ученого А.Н. Веселовского (1838–1906). Мифологическая проблематика стала для Веселовского одной из центральных еще в молодые годы, когда он работал над дипломной работой, и оставалась таковой навсегда, о чем свидетельствуют его исследования как теоретического, так и сравнительно-исторического характера о международном фольклоре, средневековой словесности и литературе поздних веков. Отказавшись следовать канонам «мифологической школы», ученый поставил перед собой задачу разработать новый метод научного анализа, который позволит изучать эволюцию и генезис художественных форм как с формальной, так и с идейно-содержательной точек зрения. В этой статье мы ставим перед собой задачу собрать в единое целое суждения Веселовского о мифе, оценить их теоретический потенциал и доказать, что диалектика мифа и есть тот самый метод, благодаря которому он создал уникальную верификационную систему объяснения исторических изменений такого феномена как поэзия. Для раскрытия этой темы наиболее важными для нас являются: дипломная работа ученого (1857), статьи-рецензии «Заметки и сомнения о сравнительном изучении средневекового эпоса» (1868), «Сравнительная мифология и ее метод» (1873), теоретические статьи «Из введения в историческую поэтику. Вопросы и ответы» (1894), «Из истории эпитета» (1895), «Психологический параллелизм и его формы в отражении поэтического стиля» (1898), «Синкретизм древнейшей поэзии и начала дифференциации поэтических родов» (1899), в том числе неопубликованные при жизни Веселовского труды: «Поэтика сюжетов» (1913), «Определение поэзии» (1959) и другие. The article analyzes the methodological views on the myth of the outstanding Russian scientist A.N. Veselovsky (1838-1906). Mythological issues became for Veselovsky one of the central in his young years, when he worked on the graduation work, and turned into his lifelong priority. This is evidenced by his research of both theoretical and comparative historical nature about the international folklore, medieval literature and literature of late centuries. By refusing to follow the canons of the "mythological school", the scientist set himself the task of developing a new method of scientific analysis, which allowed to study the evolution and genesis of artistic forms with formal and ideological as well as meaningful points of view. In this article, we set ourselves the task of collecting judgments of Veselovsky about myth, to evaluate their theoretical potential and prove that the dialectic of myth is that very method, thanks to which he created a unique verification system for explaining historical changes to such a phenomenon as poetry. The most important for our topic is the scholar's diploma work (1857), critical reviews «Notes and doubts about the comparative study of the medieval epic» (1868), «Comparative mythology and its method» (1873), theoretical articles «From the introduction to historical poetics. Questions and Answers» (1894), «From the history of the epithet» (1895), «Psychological parallelism and its form in the reflection of the poetic style» (1898), «Syncretism of ancient poetry and the beginning of differentiation of poetic labor» (1899), including works of Veselovsky unpublished during his lifetime: «Excursions in the Fiction» (1913), «Definition of Poetry» (1959) and others.

OSSETIAN TEACHERS: SELF-AWARENESS AND EVERYDAY LIFE (LATE XIX – EARLY XX CENTURY)

Статья посвящена одному из аспектов истории образования в Осетии конца XIX – начала XX в. – самосознанию социопрофессиональной группы – осетинского учительства. Формирование профессиональных групп было выражением модернизации социальной структуры пореформенного осетинского общества. Ввиду особенностей истории образования в Осетии главным представителем этой группы являлись учителя церковно-приходских школ – основного типа начальной школы в крае. Осознание профессиональных интересов, общественного статуса и материального положения народного учителя было проявлением оформления этого социального сообщества. В центре внимания педагогической публицистики – учительская повседневность, размеры жалования, проблема пенсий, жилье, питание, взаимоотношения учителя с школьной и сельской администрацией, представителями сельского общества, статус и перспективы педагогического труда. Обсуждение многих проблем носило полемический характер; участники дискуссии высказывали противоположные суждения о материальной обеспеченности народного учителя, качестве жилья, возможности подсобного хозяйства, будущего образования детей учителя. Освещалась запутанность ситуации с учительскими пенсиями, которые в реальности не выплачивались. В актуальной публицистике освещены не все проблемы учительской повседневности, а только социально значимые, волновавшие демократическую интеллигенцию. Изучение субкультуры и самосознания осетинского учительства актуально в русле методологических поисков отечественной «новой социальной истории», а также «историко-антропологического» подхода, дающих возможность реконструкции поведенческих стратегий этой группы интеллигенции. «Интеллектуальная история» Осетии дореволюционного периода формировалась во многом представителями этой образовательной общности, развивавшей общественную мысль на протяжении десятилетий. Публицистическая подборка, составившая основу статьи, информативна и свидетельствует о перспективности изучения такой социопрофессиональной и культурной группы, как осетинское учительство. The article considers one of the aspects of the history of education in Ossetia in the end of XIX – early XX century – the self-awareness of the Ossetian teachers as socio-professional group. The formation of professional groups was an expression of the modernization of the social structure of the post-reform Ossetian society. In view of the peculiarities of the history of education in Ossetia, the main representative of this group was the teachers of parish schools, the main type of elementary school in the region. Awareness of the professional interests, social status and material situation of the people's teacher was a manifestation of the formation of this social community. The focus of pedagogical journalism is on teachers' everyday life, salaries, the problem of pensions, housing, food, the teacher's relationship with the school and rural administration, representatives of rural society, the status and prospects of pedagogical work. Discussion of many problems was polemical in nature; the participants in the discussion expressed opposite opinions about the material security of a people's teacher, the quality of housing, the possibility of subsidiary farming, and the future education of the teacher's children. The confusion of the situation with teachers' pensions, which in reality were not paid, was highlighted. In actual journalism, not all problems of teachers' everyday life are highlighted, but only socially significant ones that worried the democratic intelligentsia. The study of the subculture and self-consciousness of the Ossetian teachers is relevant in line with the methodological searches of the national “new social history”, as well as the “historical-anthropological” approach, which makes it possible to reconstruct the behavioral strategies of this group of intelligentsia. The "intellectual history" of Ossetia in the pre-revolutionary period was formed in many respects by representatives of this educational community, which had been developing public thought for decades. This journalistic selection is informative and testifies to the prospects of studying such a socio-professional and cultural group as the Ossetian teachers.

SYNONYMIC RELATIONSHIP OF THE VERBAL MANIFESTATIONS OF EMOTIONS IN THE OSSETIAN AND RUSSIAN LANGUAGES

Целью статьи является рассмотрение вербальных средств выражения страха / испуга, описание особенностей употребления междометных единиц в зависимости от речевой ситуации. В статье мы обратились к истории возникновения междометия Æллæх!, этимологически восходящего к вокативу Аллах, к исследованию контекстов его современного употребления, что позволяет предложить комплексное описание данной единицы. Методом контекстного анализа были исследованы и расклассифицированы осетиноязычные тексты (более 100 примеров употребления). Семантическое описание междометия строилось с привлечением материала толковых и аспектных словарей осетинского языка. В результате проведенного исследования проиллюстрирован процесс образования междометия Æллæх! из этимологически родственного вокатива Аллах; предложена классификация контекстов употребления междометия; выявлены вербальные и невербальные характеристики эмоционального поведения человека в состоянии испуга. Особое внимание обращено на исследование синонимических отношений представленного междометия. Изложенные в статье результаты исследования помогут создать модель описания междометных выражений разных типов, характеризующих эмоциональное состояние говорящего. Работа может быть полезна в практике преподавания осетинского языка, а также в теории и практике перевода. The purpose of the article is to consider the verbal means of expressing fear / fright, to describe the features of the use of interjective units depending on the speech situation. In the article, we account for the history of the interjection Ællæh!, etymologically dating back to the vocative Allah, to the study of the contexts of its modern use, which allows us to offer a comprehensive description of this unit. By the method of contextual analysis, the Ossetian-language texts were studied and classified (more than 100 examples of usage). The semantic description of the interjection was built using the material of explanatory and aspect dictionaries of the Ossetian language. As a result of the conducted research, the process of formation of the interjection Ællæh was illustrated from the etymologically related vocative Allah; a classification of interjection use contexts is proposed; verbal and non-verbal characteristics of a person's emotional behavior in a state of fright are revealed. Special attention is paid to the study of synonymous relations of the presented interjection. The research results presented in the article will help to create a model for describing interjective expressions of different types that characterize the emotional state of the speaker. The work can be useful in the practice of teaching the Ossetian language, as well as in the theory and practice of translation.

THE "GREAT TERROR” AS A CONSEQUENCE OF THE STRUGGLE WITHIN THE CENTRAL COMMITTEE OF THE CPSU

В статье рассмотрена одна из причин начала «Большого террора». Противостояние Сталина с другими представителями ЦК КПСС, а также внезапное убийство С.М. Кирова привели к «чисткам» внутри политического и военного руководства Советского Союза. Поиск виноватых продолжился и среди простого населения, поскольку в стране отмечалось невыполнение «планов» чистки. Также проанализирована отечественная историография 1950-2000-х гг. по проблеме «Большого террора». Сталинская система опиралась на механизм «чрезвычайщины» на всем протяжении своего существования: волны террора прокатились в 1930–1932 гг., в 1932–1934 гг., в 1936–1938 гг., в 1939–1945 гг., в 1946–1953 гг. С точки зрения автора, масштабы массового террора в 1930–1932 и в 1936–1938 гг. сопоставимы по своей ожесточенности, скоротечности и количеству репрессированных. Историографический анализ показал, что российские историки достигли консенсуса по базовой структуре «Большого террора». Ряд аспектов проблемы сохраняет свою дискуссионность: предпосылки и причины, периодизация, причины завершения; другие требуют дополнительного исследования: роль культурного генотипа и социальных настроений общества, последствия террора. Автор, вопреки преобладающему мнению, включает в содержание «Большого террора» репрессии против элиты наряду с массовым террором, «антикулацкой» и «национальными» операциями. Применение методов новейшей социальной истории заставляет глубже задуматься о социокультурных основаниях террора. Акцентируя внимание на исключительной роли Сталина в организации «Большого террора», не следует забывать, что диктатор действовал, находя опору в утопических социальных ожиданиях и ментальности крестьянских масс, «комбатантной брутальности» своих сподвижников, порожденной опытом Гражданской войны. The article discusses the reasons for the beginning of the "Great Terror". The influence of the NKVD № 00447, which was one of the main regulators of the terror of the late 30s, is comprehended. The position of the "triples" in sentencing on the basis of the report of the Prosecutor's Office of the USSR has been studied. The severity of the sentence received is determined depending on belonging to a certain category in the gradation of the accused. The influence of the local leadership on a significant increase in the number of repressed citizens is considered. The domestic historiography of the 1950s-2000s on the actual problem of the "Great Terror" is also analyzed. The Stalinist system relied on the mechanism of "extraordinary" throughout its existence: waves of terror swept in 1930-1932, in1932-1934, in1936-1938, in1939-1945, in1946- 1953. From the author's point of view, the scale of the mass terror of 1930-1932 and 1936-1938 are comparable in their bitterness, transience and the number of repressed. Historiographical analysis has shown that a consensus has been reached among Russian historians on the basic structure of the "Great Terror". A number of aspects of the problem remain controversial: prerequisites and causes, periodization, reasons for completion; others require additional research: the role of the cultural genotype and social attitudes of society, the consequences of terror, etc. The author, contrary to the prevailing opinion, includes in the content of the "Great Terror" repression against the elite along with the mass terror of "anti-Kulak" and "national" operations. The application of the methods of modern social history makes us think more deeply about the socio-cultural foundations of terror. Focusing on the exceptional role of Stalin in the organization of the "Great Terror", we should not forget that the dictator acted, finding support in utopian social expectations and the mentality of the unbridled masses, the "combatant brutality" of his associates, generated by the experience of the Civil War.

ATTRIBUTIVE PHRASES IN THE OSSETIAN AND PERSIAN LANGUAGES

Цель данного исследования – определить сходство и различия в образовании атрибутивных словосочетаний в осетинском и персидском языках. Новизна исследования заключается в том, что словосочетания в осетинском языке не исследовались в сравнении с аналогичными синтаксическими единицами в персидском языке.Актуальность исследования обусловлена тем, что сопоставительное изучение особенностей атрибутивных словосочетаний в осетинском и персидском языках даст возможность охарактеризовать общее и различное в этих языках в области синтаксиса словосочетания, что будет способствовать при необходимости лучшему изучению и исследованию этих языков в области синтаксиса, послужит также развитию межкультурной коммуникации осетин и иранцев, с которыми сейчас у осетин намечаются тесные культурные связи. Атрибутивные словосочетания в персидском языке чаще всего образуются на основе изафета, в ряде случаев используются послелог -ра и примыкание. В осетинском языке определение традиционно стоит перед определяемым словом и бывает выражено всеми знаменательными частями речи и связывается с ним падежными формами, существительными с несколькими послелогами, порядком слов. Для осетинского языка не характерна инверсия определения, но она возможна при его обособлении и изменении семантико-структурных и стилистических отношений между определением и определяемым словом. Инверсия определения не была чужда древнеперсидскому языку, а также языку скифов и алан, с которыми у осетин общее происхождение, на что указывает, помимо многих других свидетельств, лингвистическое единство этих языков на разных уровнях языковых структур. The purpose of this study is to determine the similarities and differences in the formation of attributive phrases in the Ossetian and Persian languages. The novelty of the study lies in the fact, that phrases in the Ossetian language have not been studied in comparison with similar syntactic units in the Persian language. The relevance of the research is due to the fact that a comparative study of the features of attributive phrases in the Ossetian and Persian languages will make it possible to characterize the common and different phrases in these languages in the field of syntax, which will contribute, if necessary, to a better study and research of these languages in the field of syntax, will also serve the development of intercultural communication of the Ossetians and the Iranians, with whom the Ossetians are now developing close cultural ties. Attributive phrases in the Persian language are most often formed on the basis of an isafet, in some cases postposition ‘ra’ and adjunctions are used. In the Ossetian language, the definition traditionally stands before the word being defined and is expressed by all significant parts of speech and is associated with it by case forms, nouns with several postpositions, word order. The inversion of the attribute is not typical for the Ossetian language, but it is possible with its isolation and change of semantic-structural and stylistic relations between the attribute and the word it attributes. The inversion of the attribute was not alien to the ancient Persian language, as well as to the language of the Scythians and Alans, with whom the Ossetians have common origin, which is indicated, among many other evidence, by the linguistic unity of these languages at different levels of linguistic structures.

E.G. PCHELINA ON SLAVERY IN THE OSSETIAN TRADITIONAL SOCIETY

Настоящая статья предлагает публикацию очерка подготовленного известным осетиноведом Евгенией Георгиевной Пчелиной (1895–1972) и до сегодняшнего дня остававшегося не опубликованным. Рукопись не завершена полностью и хранится в архивном фонде Е.Г. Пчелиной в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН (фонд № 1017). Рукопись состоит из 11 листов, ее научный аппарат составлен на отдельных карточках. Изучение архивного материала позволило сформировать относительно завершенный очерк и частично восстановить научный аппарат к нему. Текст посвящен вопросу рабства и продажи в плен в традиционном осетинском обществе и был написан для докторской диссертации, которую Пчелина готовила в течение ряда лет, но защита которой так и не состоялась. Удалось восстановить круг научных работ и источниковую базу, на основе которых был написан этот очерк Пчелиной. В статье предложена датировка этой работы – не позднее 1953 г. В публикуемом очерке Пчелиной изложены вопросы осетинской терминологии по изучаемой проблеме, описаны категории рабов, отношение в обществе к разным категориям рабов, способы пленения и доставки в дома пленных, невольничьи рынки на территории Осетии и соседних земель, стоимость рабов и др. Это исследование содержит все те черты, которые являются характерными для научного творчества Пчелиной: прекрасное знание научных работ и использование широкого круга источников, с обязательным обращением к фольклорному материалу и сведениям, полученным от информантов. This article proposes the publication of an essay written by the famous scholar of Ossetian studies Evgenia Georgievna Pchelina (1895–1972); this work has remained unpublished until today. The manuscript is not fully completed and is kept in the archive fund of E.G. Pchelina in the St. Petersburg Branch of the Archive of the Russian Academy of Sciences (fond No. 1017). The manuscript consists of 11 sheets, its scientific apparatus is compiled on separate cards. The study of archival material made it possible to form a relatively complete text of the essay and partially restore the scientific apparatus to it. The text is devoted to the issue of slavery and captivity in the traditional Ossetian society and was written for a doctoral dissertation, which Pchelina had been preparing for a number of years, but the defense of which has never taken place. It was possible to restore the range of scientific works and the source base used by Pchelina for this essay. The article suggests the dating of this work – no later than 1953. In the essay by Pchelina under consideration, the issues of Ossetian terminology on the studied problem is presented, the categories of slaves, the attitude in society to different categories of slaves, methods of captivity and delivery to the homes of prisoners, slave markets on the territory of Ossetia and neighboring lands, the cost of slaves, etc. are described. This work of Pchelina contains all the features that are characteristic of her scientific creativity: excellent knowledge of scientific works and the use of a wide range of sources, with mandatory reference to folklore material and data received from informants.

SEMANTIC AND STYLISTIC BASIS OF MORPHOLOGICAL DOUBLETS

Параллельные формы множественного числа в осетинском языке встречаются как у заимствованных слов, у которых могут быть приметой ассимилированности слова, так и в парадигме склонения исконных слов. Такие формы отмечены преимущественно в терминосистеме родства, анализ которых позволяет уточнить представления об этимологическом развитии отдельных слов и общегрупповых морфологических, семантических процессах в системе терминов родства. Экстраполяция данных других языков, а также диахронический анализ осетинского материала позволяет восполнить недостающие элементы матрицы. Вывод о языковой потребности маркировать морфологическим способом различные значения, оформлять собирательное плюрального, отмеченного в ряде языков для различения простого множественного и собирательного, а также обозначить стилистическую принадлежность той или иной формы основывается на сопоставлении параллельных форм множественного числа терминов родства. Особое внимание уделяется отсутствию регулярной формы множественного числа у осетинской лексемы ус “жена”. Наличие параллельных форм может отражать первоначальное существование паронимов, у которых, ввиду минимальности семантической дистанции между ними и высокой омонимичности, происходила контаминация парадигм склонения. Пароним, оформленный суффиксом терминов родства, мог обозначать “жена”, соответственно, пароним без форманта мог употребляться в значении “женщина”. На образование форм множественного числа могли оказывать влияние и другие языковые процессы. И возникновение, и утрата дублетных форм могли быть обусловлены экстралингвистическими факторами. Parallel plural forms in the Ossetian language are found both in the borrowed words, which may sign the degree of assimilation of a loan, and in the declension of the original words. Such forms are noted mainly in the system of kinship terms, their analysis makes it possible to clarify ideas about the etymological development of the individual words, about the general development of morphological system, and semantic processes in the system of terms of kinship. Extrapolation of data from other languages, as well as diachronic analysis of the Ossetian material, proper, makes it possible to fill in the missing elements of the matrix. Based on the comparison of the parallel forms of the plural of kinship terms, a conclusion is made about the linguistic need to mark different meanings in a morphological way, to indicate the collective plural, peculiar to a number of languages, to distinguish between the simple plural and the collective, and to designate the stylistic features of one form or another. Particular attention is paid to the absence of a regular plural form in the Ossetian lexeme of affinity "us" - "wife". The presence of parallel forms may reflect the initial existence of the paronyms, in which, due to the minimal semantic distance between them and the high homonymy, there was a contamination of two declination paradigms. The paronym, formed by the suffix of the terms of kinship, could have meant “wife”, respectively, the paronym without the formant could have been used in the meaning of “woman”. The formation of plural forms could also be influenced by other linguistic processes. Both the emergence and loss of doublet forms could be accounted for by extralinguistic factors.

"VESTIGES OF THE PAST", "NEW TRADITIONS" AND OTHER TRENDS OF THE NORTH CAUCASIAN SEGMENT OF SOVIET HISTORIOGRAPHY (1960-1980).

Идея формирования единой общности «советский народ», озвученная на ХХII съезде КПСС в 1961 году, поставила перед гуманитарной наукой задачу теоретического обоснования формирования «нового типа исторической общности». Этнокультурное многообразие народов страны представлялось препятствием в решении этой стратегической задачи, поэтому в научной повестке появились вопросы унификации этнического самосознания, культуры, быта и духовных ценностей. В настоящей статье представлен историографический обзор работ северокавказских ученых 1960-1980 годов, позволивший определить влияние государственной национальной политики страны на региональную гуманитарную науку. Выявлено, что главными тенденциями северокавказского сегмента советской историографии были критика пережитков прошлого, устаревших традиций, обоснование необходимости новой советской обрядовой культуры и разработка практических рекомендаций по ее внедрению. Работа на поставленную задачу плохо сочеталась с другими, действительно важными для науки проблемами национальной культуры и самосознания, межнациональных отношений. Вместе с тем, северокавказские ученые, принимая активное участие в дискуссиях по поводу этнических дефиниций «нация», «традиция», «обычай», «обряд» и других не ограничивались пропагандой и агитацией. В условиях непоследовательной национальной политики они столь же непоследовательно и противоречиво обсуждали соотношение национального и интернационального в культуре, разрабатывали модели «синтетической традиции», которая бы совмещала национальные формы с социалистическим содержанием. Вместе с тем высказывали достаточно смелые мысли о перегибах в борьбе с традиционной культурой, об искусственном разрыве связи времен и препятствии освоению культурного наследия, об исторической обусловленности, динамичности и подвижности традиции. Сделан вывод о негативном влиянии идеологического пресса на гуманитарную науку, в частности на этнологию и на очевидный, но не в полной мере реализованный потенциал ученых-кавказоведов. The idea of forming a single community of "Soviet people", voiced at the XXII Congress of the CPSU in 1961, set before the humanitarian science the task of theoretical justification for the formation of a "new type of historical community". The ethno-cultural diversity of the peoples of the country seemed to be an obstacle in solving this strategic task, so the issues of unification of ethnic identity, culture, everyday life and spiritual values appeared on the scientific agenda. This article presents a historiographical review of the works of North Caucasian scientists of 1960-1980, which made it possible to determine the impact of the state national policy of the country on the regional humanities. It is revealed that the main trends of the North Caucasian segment of the Soviet historiography were criticism of the remnants of the past, outdated traditions, justification of the need for a new Soviet ritual culture and practical recommendations for its implementation. Work on the task was poorly combined with other, really important for science problems of national culture and self-consciousness, interethnic relations. At the same time, the North Caucasian scholars, taking active part in discussions about ethnic definitions of "nation", "tradition", "custom", "rite" and others, were not limited to propaganda and agitation. In the conditions of inconsistent national policy, they equally inconsistently and contradictory discussed the ratio of national and international in culture, developed models of "synthetic tradition" that would combine national forms with socialist content. At the same time, they expressed rather bold thoughts about excesses in the fight against traditional culture, about the artificial rupture of the connection of times and obstacles to the development of cultural heritage, about the historical conditionality, dynamism and mobility of tradition. The conclusion is made about the negative influence of the ideological press on the humanities, in particular, on ethnology and on the obvious, but not fully realized potential of the Caucasian scientists.

NORTH OSSETIA DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR IN REGIONAL HISTORIOGRAPHY

В статье представлены итоги изучения истории Северной Осетии в годы Великой Отечественной войны в осетинской историографии. Выделяются два периода, различающиеся методологическими подходами, репрезентативностью источниковой базы, тематикой и степенью разработанности отдельных вопросов общественно-политической жизни и функционирования экономики республики в военные годы. Первый период изучения проблемы начался уже в годы войны и продолжался до конца 1980-х гг. Начало второму периоду положено с распадом советского государства в 1990-е гг. Работы военных лет были публицистичны и носили в целом пропагандистский характер. В последующие годы по мере накопления документальных материалов изучение вопросов, связанных с историей участия Северной Осетии в войне, получило научную основу, определился тематический диапазон исследуемой проблемы. В работах историков раскрывались вопросы военно-мобилизационной деятельности республиканских партийных и государственных органов по перестройке народного хозяйства Северной Осетии на военный лад, использования природных, материальных и людских ресурсов для укрепления обороноспособности страны, проведения конкретных мероприятий по организации обороны в период боевых сражений и оккупации части территории республики. В научных исследованиях освещались самоотверженный труд народа в тылу и героизм на фронтах, в партизанских отрядах и европейском движении сопротивления, участие в патриотическом движении оказания помощи фронту. Во втором периоде изучения темы предметом исследовательского интереса стали религиозный и этнополитический факторы, использовавшиеся в пропагандистских целях в национальной политике СССР и фашистской Германии, борьба с бандитизмом и дезертирством, коллаборационизм и причины его возникновения. Однако многие вопросы, в частности повседневная жизнь людей, социальная и психологическая адаптация человека в чрезвычайных условиях военного времени остались за пределами научных изысканий. The article presents the results of studying the history of North Ossetia during the Great Patriotic War in Ossetian historiography. Two periods are distinguished, differing in methodological approaches, representativeness of the source base, subject matter and degree of elaboration of certain issues of social and political life and the functioning of the republic's economy during the war years. The first period of studying the problem began already during the war years and lasted until the end of the 1980s. The second period began with the collapse of the Soviet state in the 1990s. The works of the war years were publicistic and were generally propagandistic in nature. In subsequent years, as documentary materials were accumulated, the study of issues related to the history of North Ossetia's participation in the war received a scientific basis, and the thematic range of the problem under study was determined. In the works of historians, the issues of the military mobilization activities of the republican party and state bodies for the restructuring of the national economy of North Ossetia on a military basis, the use of natural, material and human resources to strengthen the country's defense capability, the implementation of specific measures to organize defense during the period of combat battles and the occupation of part of the territory republics. The scientific research highlighted the selfless labor of the people in the rear and heroism at the fronts, in partisan detachments and the European resistance movement, participation in the patriotic movement to assist the front. In the second period of studying the topic, the subject of research interest was religious and ethnopolitical factors used for propaganda purposes in the national policy of the USSR and Nazi Germany, the fight against banditry and desertion, collaboration and the reasons for its occurrence. However, the important issues of everyday life of people, social and psychological adaptation of a person in the emergency conditions of wartime remained outside the scope of scientific research.

EXPLICIT AND IMPLICIT MEANS OF IMPLEMENTING THE VOLUNTATIVE FUNCTION OF A LANGUAGE IN GERMAN AND OSSETIAN LINGUOCULTURES: TO THE PROBLEM OF THE NATIONAL PICTURE OF THE WORLD

Настоящее исследование посвящено выявлению структурно-семантических и функциональных особенностей средств выражения категории побуждения на примере анализа употребления эксплицитных и имплицитных форм реализации волюнтативной функции языка в поэтических произведениях австрийской поэтессы Ингеборг Бахман и осетинского поэта Нафи Джусойты. Способы реализации категории побуждения в поэтическом тексте рассматриваются сквозь призму немецкоязычной и осетинской лингвокультур. Выбор лингвокультурологического подхода к изучению прямых и косвенных форм вербализации волюнтативной функции в стихотворных текстах объясняется тесной взаимосвязью языка и культуры, носителем которых является поэт. Картина мира, включающая в себя определенные представления об окружающей действительности, обусловливает характерные особенности идиостиля автора, детерминируя выбор тех или иных художественных средств. Анализ средств выражения волеизъявления позволил сделать вывод о высокой плотности употребления форм повелительного наклонения в поэтических произведениях И. Бахман и Н. Джусойты. В частности, отмечается более широкое использование грамматически маркированной формы – императива – в текстах обоих авторов. По результатам проведенного исследования императив может быть квалифицирован как доминантная (эталонная) форма выражения категории побуждения как в немецком, так и в осетинском языках. Дальнейшее изучение стихотворных произведений указанных авторов выявило преобладание прямых средств репрезентации волюнтативной семантики в текстах Бахман и индиректных форм – в стихотворных произведениях Джусойты. Данное наблюдение позволяет в рамках нашего исследования сделать предварительный вывод о различиях в немецкоязычной и осетинской лингвокультурах, который, безусловно, нуждается в подтверждении на основе анализа более обширного эмпирического материала. Следовательно, на основании проведенного исследования можно заключить, что для наиболее полного и корректного изучения национальной картины мира необходим анализ идиостиля поэта на разных языковых уровнях – прагматики, семантики и грамматики. The present study is devoted to the identification of structural, semantic and functional features of the expression’s means of the motivation’s category by the example of the analysis of the using explicit and implicit forms of the implementation of the voluntative function of a language in the poetic works of the Austrian poetess Ingeborg Bachman and the Ossetian poet Nafi Dzhusoity. The ways of implementing the category of motivation in a poetic text are considered through the prism of German- and Ossetian-speaking linguocultures. The choice of a linguoculturological approach to the study of direct and indirect forms of verbalization of the voluntative function in poetic texts is explained by the close relationship of language and culture. The picture of the world, which includes certain ideas about the surrounding reality, determines the characteristic features of the author's idiostyle, determining the choice of certain artistic means. The analysis of the means of will’s expression allowed us to conclude about the high density of the use of imperative forms in the poetic works of I. Bakhman and N. Dzhusoity. In particular, there is a wider use of the grammatically marked form – imperative – in the texts of both authors. According to the results of the study, the imperative can be qualified as the dominant form of expression of the motivation’s category in both German and Ossetian languages. Further study of the poetic works of these authors revealed the predominance of direct means of representation of voluntary semantics in the texts of I. Bakhman and indirect forms – in the poetic works of N. Dzhusoity. This observation allows us to make a preliminary conclusion about the differences in the German- and Ossetian-speaking linguocultures, which, of course, needs confirmation based on the analysis of more extensive empirical material. Therefore, basing on the conducted research, we can conclude that for the most complete and correct study of the national picture of the world, an analysis of the poet's idiostyle at different language levels – pragmatics, semantics and grammar – is necessary.